2020 год удивил всех

2020 год удивил всех

2020 год удивил всех. То, как стремительно менялся мир, ценности, человеческие взаимоотношения, было поразительно. По ходу пьесы, представляемой в театре абсурда, я вела записи. Представляю здесь сборник «ЗАМЕТОК ФИЛОЛОГА» с апреля 2020 по январь 2021.

21 апреля 2020.

О МОСКВЕ

Дорогие жители московского гетто! Обращаюсь к вам именно так, поскольку наш любимый и некогда прекрасный город теперь в самом деле похож на гетто. Или даже на концлагерь, потому что в гетто порядки были помягче, чем в сегодняшней Москве. Это особенно заметно, если пожить пару недель на даче, и не в Московской области, а подальше, где люди не такие зашуганные, а выходят на улицу без опаски, лиц не прячут и ведут себя как свободные граждане. Так вот, возвращаешься после вынужденной отсидки с дачи к себе домой и понимаешь – а Москва-то уже не Москва. Страшная она. Чужая. Тревожная. Чумной город.

Я не буду сейчас касаться темы происхождения, значимости и предназначения коронавируса. Скажу одно – если бы его не было, его бы придумали. Кто и с какой целью – другая тема. Сейчас о его использовании. О том, как это происходит в Москве.

Началось все с того, что, когда история с коронавирусом только начиналась, наших детей перестали лечить. Уехала от нас поликлиника в рамках оптимизации, а время для этого нашлось как нельзя более удачное: митинги запрещены, одиночные пикеты тоже, по Москве без пропуска не проедешь. Протестовать нельзя. Вот какой парадокс: вроде бы пандемия, а медпомощи нет. А если все же возмущаться, то тут же следует обвинение: ага, вы в политику лезете?

Потом наших детей перестали учить. Потому что он-лайн обучение потерпело фиаско. Школа с ним не справилась, поскольку нет ни специальной методики, ни инструментов дистанционного обучения. Поступили просто – все свалили на учителей, пусть выкручиваются. А мы с них спросим. При этом детей рекомендовали из города увезти подальше, на дачи и в деревни. А подальше, как известно, интернет не везде. Но он-лайн обучение должно проводиться. Потому что надо отчитываться. Кому оно надо – шут его знает, но надо. Если родители высказываются против образования через экран компьютера, их строго спрашивают: что, политикой занимаетесь? Да не дай бог, отвечают родители и замолкают. А тут и рапорт готов: дистанционное обучение обкатано, можно закреплять законодательно.

А дальше? Дальше надо запретить передвигаться без разрешения. Чтобы достоверно знать, кто, куда, зачем и с кем. Чтобы граждане сами на себя доносили. Как нацисты евреям говорили: придите и запишитесь, что вы евреи. И вам за это ничего не будет.

А дальше – рассказ о поездке с дачи в Москву.

Вожделенное разрешение на передвижение на автомобиле (оно же – ку-ар код, оно же – аусвайс, оно же – желтая звезда Давида, как его только не называли) можно получить на сайте mos.ru и на ряде других ресурсов. Не просто так, конечно. С помощью такой-то матери (столько мата я от себя раньше никогда не слышала, потому что все работает криво, косо, все для нашего удобства) и оставив подробный отчет. Теперь mos.ru знает, на какой машине я езжу, куда я езжу, с кем сплю и сколько раз в день хожу в туалет. Конечно, все эти данные будут уничтожены после окончательной победы над пандемией. По крайней мере, так нам обещали.

При въезде в Московскую область – огромная пробка. Каждую машину останавливают, досматривают, пассажирам и водителям измеряют температуру. Часа два потеряно в пустом простаивании в очереди (был соблазн развернуться через двойную сплошную и – назад, но кругом полиция). Внезапно пробка вырывается из бутылочного горлышка и, продолжая застольные аналогии, неудержимый поток машин, подобно шампанскому, выстреливает в сторону столицы. Это закончился замер температуры. Пост полиции решил, что свою задачу на сегодня выполнил, и отправился обедать.

При въезде в Москву – огромное световое табло высотой в 20-этажный дом. На нем движется страшный волосатый шар и сменяются надписи: «Осторожно, коронавирус!»; «Как защититься от коронавируса?»; «Оставайтесь дома» и т д. У меня остается вопрос – кого призваны впечатлить эти лозунги и картинки, если все сознательные граждане давно остались дома, а несознательных фиг испугаешь? Не разумнее было бы выключить это дорогостоящее устройство и сэкономить деньги, пустив их на борьбу, например, с тем же коронавирусом? Видимо, нет. Пугать граждан – важнее.

Все москвичи, которых я встречаю на пути, похожи на потерявшихся перепуганных детей. Они перестали ориентироваться в своем городе, даже в своем районе. Вроде надо сходить в магазин, а они не знают, как это сделать. Можно ли? Не арестуют ли? Не убьют? Не съедят? Ой, я лучше бегом. Лицо спрятать в маску, так безопаснее, не запомнят. Ой, полиция, не дай бог попасться на глаза. А там Росгвардия. Караул.

Особенно смешно ведут себя работники, которым дозволено работать. Они вообще не понимают, как действовать. По какому закону, например, отказать в обслуживании покупателю без маски. И как заставить человека не приближаться к продавцу ближе, чем на полтора метра, если ему надо оплатить покупку. Например, я хочу зайти на почту, меня не пускают. Работница почты, бдительно охраняющая входную дверь, с яростью, перекосившей верхнюю половину лица (нижнюю не видно под маской) возвещает, что в здании почты уже находится один клиент. Необходимо ждать, пока он закончит свои дела и выйдет. Один клиент в помещении площадью около 50 квадратных метров. Вдвоем нельзя! Боже мой, это было 15.04.20, когда в метро творилось столпотворение. О логика, где ты?

Ситуация в сбербанке. Пять девушек в масках, под которыми угадывается бело-зеленая униформа. Пустой, без посетителей, зал. И я, сдуру решившая туда зайти.

«Стойте у двери! Не подходите!» – кричит одна из девушек. «Что вы хотите?»

«Задать вопрос по моему вкладу!» – ору я от двери.

«Задавайте!» – орет она в ответ.

«А как там дела с моим вкладом?» – ору я еще громче, начиная получать извращенное удовольствие.

«А какой у вас вклад?»

«Денежный!» – продолжаю издеваться я. «Вам паспорт бросить, поймаете?»

На самом деле, смешного ничего нет. В Москве дети не выходят на улицу, потому что им запретили гулять. В Москве убивают стариков. Да, их убивают принудительной изоляцией, одиночеством и зомбоящиком, который каждые полчаса исправно сообщает о количестве новозаразившихся. Одна моя пожилая знакомая, которую я, уезжая на дачу, оставила в добром здравии и твердой памяти, за месяц общения с телевизором натурально сошла с ума. В Москве жителей подвергают такому унижению человеческого достоинства, которого этот город не видел никогда. Ни при военном режиме, ни в период репрессий не надо было отчитываться о том куда, зачем и на какой период времени надо выйти из дома.

Поистине чудесная затея – коронавирус и положение ХЗ. Не нужно никаких законов. Плевать на конституцию, на свободу личности. Сегодня мэр издал указ о пропусках. Этот указ противоречит конституции, но все делают вид, что этого не понимают. Завтра, допустим, выйдет новый указ – что всем москвичам положено мазать голову экскрементами. Например, это помогает от вируса. Указ исключительно с заботой о жителях. Что, побежим мазаться говном?
Это нам решать. Продолжение следует.

 

30 апреля 2020

ОБ ОПТИМИЗАЦИИ И НЕ ТОЛЬКО

Заметки филолога

Друзья, сегодня мы с вами отмечаем ровно месяц с даты введения режима ХЗ, и речь пойдет о тех удивительных нововведениях, которые вошли за этот период в русский язык. Кратко остановлюсь на основных моментах.

1. Вы, наверное, заметили, как кардинально поменяли коннотацию некоторые слова, с позитивной на негативную. Такое радостное и жизнеутверждающее слово, как ОПТИМИЗАЦИЯ, приобрело резко негативный оттенок. «Оптимизировать что-либо» – теперь означает безнадежно испортить, провалить, сломать. Оптимизированному предмету или явлению место на свалке, а «оптимизированный человек» – ясное дело, уже не жилец. Предположу, что в современной литературе разочарованный герой в финальной реплике вместо «Карету мне, карету!» может горестно воскликнуть: «Как же вы меня, бл..ть, заоптимизировали! Я оптимизируюсь нафиг из этого мира!»

Словосочетание «умный город», вроде бы не таящее в себе ничего опасного, сейчас вызывает дрожь в коленках и ужас, подобно словам «концлагерь», «гестапо», «гауляйтер». Сочетание двойной «С» звучит как уже знакомое старшему поколению тревожное «Эс-Эс», и страшнее может быть только тройное «С», например, «СССобянин».

Досталось и ни в чем не повинному английскому языку, который в глазах русских безвозвратно потерял добрую репутацию двух букв своего алфавита – Q и R. Можно предположить, что слова “quick” и “response” отныне исчезнут из учебников английского языка и будут приравнены к жесткому сквернословию, по сравнению с которым “fuck” – это просто детский лепет.

2. Эпоха пандемии принесла богатый урожай аббревиатур, сравнимый разве что с постреволюционной страстью называть все абракадабрами из нескольких букв. Подобно тому, как сто лет назад в обиход входили ГОЭЛРО, РабКрИн, РЭМ, МЭЛС и даже Даздраперма (женское имя, в расшифровке – Да здравствует Первое мая), в современную действительность ворвались МЭШ и РЭШем (страшно неприличные слова из трех букв), а на подходе уже ВДУЛ (Всероссийский Документ Удостоверяющий Личность) и, видимо, следует ожидать введения документов нового образца: Полная И Законодательно Документированная Единая Цифровизация (П…Ц) и Законодательный Акт Единой Безвариантной Альтернативы Личности и Индивидуальности (ЗАE…ЛИ).

3. Изменение значений слов сопровождает нас в течение всего последнего месяца. Например, САМОИЗОЛЯЦИЯ, ранее обозначавшая добровольную изоляцию (а сочетание «добровольная самоизоляция» – вообще считалась тавтологией), теперь приобрела новое значение, а именно, «принудительный домашний арест, караемый штрафом». Сам ШТРАФ (ранее: «узаконенное наказание за правонарушение») кардинально изменил смысл. Теперь штраф – это когда представители власти незаконно берут деньги с человека за то, что они, представители власти, нарушают конституционные права этого человека (например, право на свободу передвижения). Предлагаю внести это новое определение в словари, чтобы граждане не путались в терминах.

Еще одно новое значение приобрело слово «БАНК». Особенно – «СБЕРБАНК». Вы думаете, банк – это место, где деньги? А вот и нет. Сбербанк – это теперь все. Вам нужна он-лайн консультация врача? Это в Сбербанк. Не знаете, чем занять детей на карантине? Сбербанк предоставит список интересных и полезных занятий. Раздумываете, что приготовить на ужин? Здесь точно Сбербанк не ошибется. Поссорились с женой? Ну кто, как не Сбербанк, поможет! И еще много, много разнообразных функций… Остается непонятным, почему эта организация до сих пор не поменяла название. Почему не переименовалась в «Ваше всё» или «Наместник Всевышнего на Земле». А то нам лечиться в банке непривычно. Хочется принимать пищу в столовой, а оперировать в операционной. Хотя, возможно, Айседора Дункан в кабинете обедает, а в ванной режет кроликов…

4. Возникновение названий, обозначающих несуществующие явления. Прежде всего, это «ДИСТАНЦИОННАЯ МЕДИЦИНА» и «ДИСТАНЦИОННОЕ ОБУЧЕНИЕ». Друзья, ни того, ни другого не существует. Есть самолечение и есть самообразование. Это когда человек берет справочники, учебники, интернет-сайты и все, что попадется ему под руку, и начинает проводить над собой эксперимент: научусь-не научусь, выживу-не выживу. А для настоящего, всамделишнего образования и нормальной медицины нужны специально обученные люди – врачи и педагоги, которые вот прямо рядом, со своей помощью, опытом и поддержкой, а не в виртуальной реальности. Так что ни лечиться, ни учиться дистанционно нормально не получится, равно как и заниматься виртуальным сексом. Как ни крути, все равно онанизм, прошу прощения за метафору.

А знаете, что самое удивительное? Это то, с какой готовностью и покорностью народ ассимилирует эти новые уродливые слова в языке. Примерно так же, как мы смиряемся с принудительным изменением нашей жизни, с вторжением в свободу личности. Никому и в голову не придет возмутиться или хотя бы поинтересоваться – кто, кому и каким образом ВДУЛ?

Друзья, давайте спасать наш русский язык. Он и правда в опасности – во власти лживых определений, навязанных значений с искажением смысла. А там, глядишь, может и сами спасемся.

 

23 мая 2020

НОВАЯ АНТИУТОПИЯ ПРО ЭПОХУ ОПТИМИЗАЦИИ

Дорогие собратья по перу и любители бумагомарания! Что же мы с вами так облажались? Такой момент упустили, такую возможность! Ведь буквально несколько месяцев назад сам собой народился сюжет, который ни один из нас, даже самый изощренный и на всю голову больной и вообразить себе не мог. Теперь уже время утекло, соревноваться с реальностью ни одному фантасту не под силу.

Давайте подумаем, сколько у нас выдающихся антиутопий написано? Не так много. Возглавляет парад, вне всякого сомнения, великий и ужасный «1984». Далее Хаксли со своим дивным новым миром. «Мы» и Замятин. Не удержусь от упоминания трагикомической «Кыси» (люблю ее нежно). Стивен Фрай, который всем объяснил «Как творить историю». Литературоведы, несомненно, расширят этот список, но не до бесконечности.

А представьте себе: в 2019 году выходит новая антиутопия «Москва 2020». Читатели в шоке. Публика оскорблена цинизмом и непристойным полетом фантазии писателя. В соцсетях идет дискуссия об «этом ипанутом афтыре». Критики захлебываются слюной и злобой. Психологи защищают диссертации на тему «Литературная шизофрения, вызванная извращенным воображением». Власти привлекают автора к административной (а, если повезет, и уголовной) ответственности за клевету на Правительство Москвы. Ах, какая слава, друзья мои, какой успех… мог бы быть.

О чем же книга? Конечно, абсолютный абсурд и бред сумасшедшего (критики правы). Прилагаю краткое содержание ненаписанного произведения.

Итак, Москва. Столичные власти вовсю занимаются благоустройством города. Почему-то по их мнению, благоустройство заключается в постоянной смене тротуарной плитки и бордюров. Образование и медицину тоже оптимизируют, то есть закрывают школы, поликлиники, больницы и переводят эти заведения в огромные центры за чертой города. Освободившиеся здания отдают коммерческим предприятиям, которые часть выручки отдают на смену тротуарной плитки и бордюров. Одним словом, жизнь и работа кипят.

Неожиданно Москву постигает несчастье в виде вируса, который действует выборочно: захватывает отдельные города и даже страны, оставляя без внимания другие города и страны. Опасность вируса не совсем понятна, некоторые ученые-эпидемиологи даже подсчитывают, что смертность от новой инфекции примерно равна обычной смертности от других болезней. Но вся подлость новой болезни в том, что она абсолютно вытесняет все остальные недуги: люди не умирают больше от гриппа, туберкулеза, сердечной недостаточности, онкологии или аппендицита. Даже от старости никто не умирает. Все умирают от новой неизвестной напасти, и это очень страшно.

В городе вводятся суровые меры: всем москвичам запрещается выходить из дома. Данное правило распространяется только на коренных москвичей, зато разрешается свободно перемещаться гостям столицы, особенно тем, кто занят на замене плитки. Правительство города аргументирует это тем, что плитка – дело первостепенной важности, кому-то все равно надо ее класть, а приезжих не жалко. Еще свободно перемещаются по городу стражи порядка, потому что ловля нарушителей – дело почти такое же важное, как бордюры.

Среди арестованных дома горожан допускаются некоторые вольности для тех, чей возраст колеблется в рамках от 18 до 65 лет: им разрешено выносить мусор к ближайшей помойке и посещать магазин (в том случае, если магазин расположен в радиусе не более 100 метров от подъезда). Если магазин находится дальше, например, в 130 метрах, проверяющие патрули стреляют в нарушителей на поражение. Дети до 18 лет и пожилые люди, достигшие 65-летнего возраста, при появлении на улице расстреливаются на месте. Если некоторые безответственные гражданки лукавят и на вопрос о возрасте прямого ответа не дают, стараясь казаться моложе, их подвергают порке. Детские площадки заминированы, чтобы исключить проникновение туда детей-злоумышленников.

При выходе на улицу с целью посещения магазина все москвичи должны надевать защитный костюм из плотного целлофана, закрывающий всю поверхность кожи, волосы и полностью лицо. Костюм необходимо менять каждый час, но некоторые несознательные пытаются использовать один и тот же костюм несколько дней подряд. Поскольку они таким образом подрывают экономику страны, не тратя деньги на приобретение этой продукции, то ношение защитного костюма повторно считается преступлением против государства и сурово карается.

Еще более тяжелое нарушение – выход на улицу с незакрытым целлофаном лицом (нарушители аргументируют это тем, что задыхаются без воздуха). За такое пренебрежение к нормам морали и гигиены преступников ждет суровый суд общественности прямо на месте (то бишь, в магазине). Представьте себе, заходит негодяй без целлофана на морде скажем, купить хлеба, а все покупатели вокруг – в скафандрах мучаются. Кто-то может уже и задохнулся, не выжил в неравной борьбе с вирусом, а эта сволочь ходит и дышит свободно, когда все вокруг страдают за общее дело. В общем, народному гневу нет предела, и патрулям даже вмешиваться не приходится. А зашибленных (те, которые без намордника) и задохнувшихся (те, которые в намордниках) естественно, вносят в список как жертв новой болезни.

В список жертв попадают и умершие от голода (это те, кто по причине возраста не может выйти в магазин за продуктами, или тупо не на что их купить – ведь на работу ходить нельзя), покончившие с собой от депрессии (в Москве после вируса это самая распространенная хворь), и те негодяи, которые с виду здоровы, а на самом деле подло и незаконно скрывают свою болезнь.

Об этих уродах поподробнее. Есть личности, которые боятся попасть в медицинские ангары (все больницы, как мы помним, городские власти закрыли, поэтому для больных используют самолетные ангары – там можно поставить нары в несколько ярусов и удобно утрамбовать пациентов). Так вот, чтобы не попасть в медангар, эти граждане отказываются сдавать анализы и прячутся от бдительной медслужбы. Нужно ли говорить, что их вылавливают, принудительно берут анализы и практически со стопроцентной вероятностью выявляют признаки болезни. Кстати, если человек возмущается действиями властей – это абсолютно точно такой скрытый больной. Таких немедленно забирают, лечат, но они, как правило, представляют собой тяжелый случай протекания болезни и обратно не возвращаются.

Оставшимся в живых и запертым в квартирах каждый час сообщают о количестве смертей за прошедшие сутки. Эти новости транслируют по телевидению, радио, интернету и объявляют по громкоговорителю на всех улицах Москвы. Выпуски новостей о статистике смертей обязательны к просмотру. За пропуск новостных программ – штраф. Пользование смартфоном тоже обязательно, потому что каждый гражданин должен один раз в пятнадцать минут делать селфи у себя в квартире и отсылать как доказательство соблюдения правил домашнего ареста. Опоздание хотя бы на одну минуту карается штрафом.

Но штрафа не избежать даже самым законопослушным. Дело в том, что в Москве 2020 полная неразбериха с законами. Никто достоверно не знает, кто здесь главный и что можно, а что нельзя. И поскольку разные руководящие лица каждый день принимают по нескольку противоречащих друг другу законов, избежать наказания рядовому москвичу невозможно. Поэтому гражданам приходится платить штрафы за следующие нарушения: за неправильный цвет защитного костюма; за неправильный набор купленных продуктов; за выход в магазин в первой половине дня; за выход в магазин во второй половине дня; за личное общение с пожилыми родственниками; за общение с пожилыми родственниками по телефону; за общение с людьми в принципе; за ненарушение этих правил, потому что каждый должен платить штраф хоть за что-нибудь.

И вот, главные герои нашей антиутопии – это семейная пара в возрасте. Мужу под 70, у жены завтра день рождения. Это будет самый печальный юбилей в ее жизни, потому что ей исполняется 65 лет. Это значит, что с завтрашнего дня ей запрещается ходить по земле, спускаться с 10 этажа, а смотреть на мир она может только из окна, да и то, если в это время не идет выпуск новостей, обязательный к просмотру. В последний день ее свободного передвижения по маршруту дом-магазин (расстояние замерено: 98, 5 метров), она хочет выйти из дома в чем-то праздничном, нарядном. Муж делает ей подарок: заказывает по интернету розовый с перламутром целлофановый защитный костюм. Наша модница примеряет его, крутясь перед зеркалом и восхищается вкусом своего любимого. Потом, с обреченным осознанием, что это в последний раз, берет хозяйственную сумку и с грустью спускается на лифте. На выходе из подъезда дежурят бдительные стражи порядка, но все документы у женщины заранее приготовлены: она протягивает паспорт и обращает внимание патрулей на тот факт, что сегодня ей все еще 64 года (значит, можно выходить); потом она предъявляет заранее оформленные пропуска на проход по двору (всего 99 пропусков, по одному на каждый пройденный метр); утвержденный муниципальным властями список продуктов, которые она собирается купить; бланк-разрешение, направленный директором продуктового магазина о том, что он поставлен в известность о предстоящем визите этой покупательницы; разрешение ТСЖ с печатью на выход жильца из дома.

Вроде бы все в порядке, и женщина уже готовится направится в магазин, но тут один из патрулей сурово спрашивает:

– А вы смотрели выпуск новостей в 12.00?

– Да, конечно, – кивает головой законопослушная гражданка.

– Постановление Правительства Москвы от 10 час. 23 мин. сегодняшнего утра не слышали? После полудня в лиловом нельзя!

– Но это не лиловый… это розовый, – пытается оправдаться бедная женщина из-под целлофанового намордника. – Подарок мужа…

– С мужем мы разберемся, – грозно обещает второй патруль. – Указом мэра от 11 час. 05 мин. утра запрещено дарить подарки женам.

– Как это – запрещено? – лепечет несчастная.

– А вот так – женам нельзя дарить, только любовницам можно. Вы что, законов не знаете? Уже час как подписали. Проедемте!

– Куда?

– А туда, где разберутся, какой у вас скафандр – розовый, лиловый или серо-буро-малиновый. Идемте с нами, гражданка!

(продолжение следует)

Нет, правда же, автор сумасшедший? Никогда не может такого быть в Москве. Бред сивой кобылы. Фигня какая-то, а не антиутопия. Абсурд и идиотизм.

 

9 июня 2020

О МОСКВЕ

Знаменательный день был сегодня. Режим ХЗ снят. Впервые после 72 дней принудительного домашнего ареста нам разрешили свободно выходить на улицу. Аусвайсы отменены. Прогулки по графику тоже. Узники концлагеря под названием «Москва» вроде бы освобождены.

Это ли не счастье? А ни фига. Может быть, я ошибаюсь, но радости на лицах москвичей, а тем более благодарности за великое послабление не видно. Москва напоминает изнасилованную женщину, над которой долго и грязно глумились, а потом вдруг оставили в покое. И сказали: «Че ты воешь, сука? Ты сама дала». Потом, возможно, добавили: «Не реви, дура. Я ж не просто так. Я ж и жениться могу».

Как в данном случае следует поступить? Можно, конечно, вытереть слезы, отряхнуться, пойти залечивать раны физические (наплевав при этом на раны душевные) и рассудить: «Ну и ладно. Зато он теперь шубу/машину/новые бордюры подарит. И в целом человек неплохой, просто так один раз случайно получилось».

Есть другой вариант – оторвать насильнику яйца. Или, если по закону, привлечь к ответственности. Кому что нравится.

Сейчас москвичи оправляются после надругательства. Надругательства над их бюджетом, свободой, честью и человеческим достоинством. Выходим из этого все с потерями – большими или маленькими. Кто-то потерял бизнес. Кто-то близких (в данном случае говорю о смертности не в результате ковида, а от других причин: депрессии, суицид, обострившиеся болезни).

Так вот, возвращаясь к неожиданной свободе, вдруг свалившейся на нас с бухты барахты. Чем мы заслужили такое счастье? Что, коронавирус внезапно самоликвидировался? Исчезла опасность, которой нас так пугали, что не дай бог постричься в парикмахерской или позаниматься спортом в фитнес-клубе? Или в правительстве города вдруг поняли, что пропуска никак не влияют на кривую заболеваемости? С какой стати пожилым вдруг резко разрешили гулять и – страшно подумать! – общаться с детьми и внуками?

Рискну предположить, что именно произошло. Представляется мне, что в правительстве Москвы (как и в других городах и странах) работает целая команда тружеников интернет-пространства (привет вам, о неутомимые!), которые пристально мониторят наши с вами посты и блоги и докладывают о результатах наблюдений. Ведь там, наверху, должны знать правду, как оно все обстоит на самом деле. Они же не дураки, чтобы новости по первому каналу смотреть и верить им. Это для простого народа, а руководителям нужна ясность. И в какой-то момент эта ясность стала такой ясной, что там поняли: все, надо прекращать. Иначе… хреново будет. И вот нам кидают такую косточку в виде прогулок, открытых торговых центров и спортзалов. Радуйтесь, москвичи! Боярин добрый. Сегодня вас насиловать не будет. А завтра – посмотрим.

А москвичи не радуются, неблагодарные. Подозревают подвох. И правильно делают. Потому что боярин, он же насильник, он же гауляйтер, вышел из доверия уже давно, а сейчас настолько разжег ненависть к себе, что никакие подачки его не спасут. И единственный для него выход – бежать как можно дальше и как можно скорее, пока не начали разбираться: а кто это у нас затеял оптимизацию/ реновацию/ реконструкцию иже с ними? А кто это злоупотреблял служебным положением? А кто это нарушал главный федеральный закон страны и марал свои указики, противоречащие конституции?

И, самое интересное, не столь важно – действовал ли товарищ начальник своею волею и умом недюжинным или по распоряжению вышестоящего руководства. Потому что прощения ему нет в любом случае. На этом все.

 

9 октября 2020

ПОЧЕМУ НАС ПУГАЮТ ПОЛИТИКОЙ?

Все началось с того, что наших детей перестали лечить – отняли районную поликлинику. Когда мамы пришли к зданию бывшей поликлиники с жалобами на недоступность медпомощи, нам строго сказали: “Вы что, занимаетесь политикой?” “Нет-нет”, – испуганно ответили мамы, “нам бы врачей вернуть…” Оказалось, что вернуть врачей нельзя – это уже политика. Когда родители не поверили и продолжили выражать возмущение, очень главный и очень грозный представитель ДЗМ Е.Л. Никонов, буравя глазами толпу мам и пап, произнес: “Ах, вы протестное движение… тогда с вами будет другой разговор!”

Нельзя заниматься политикой! А что такое политика? Как отличить политику от обычной жизни, где та невидимая грань, которая отделяет то, чем можно заниматься от того, чем нельзя заниматься?

Когда в школе стали внедрять МЭШ (это когда вместо учителя – компьютер), и многие родители не захотели замены живого обучения на электронное, нам объяснили, что МЭШ – это программа города, нельзя возражать против нее. Потому что наше возражение – это уже политика, и оппозиционные силы могут использовать его в своих интересах. Боже мой, скажите мне, как злобные оппозиционные силы используют во вред государству тот факт, что я хочу сберечь зрение своему ребенку и не разрешаю ему приклеиваться к компьютеру? Где тут политика, други?

Моя знакомая зашла в парикмахерскую постричь челку и нарвалась на проверяющего, который заставил ее надеть маску во время процесса стрижки (кто не верит, что стричься в маске неудобно, проверьте – отстриженные волосы лезут в нос и рот под маской, очень некомфортно). Когда дама попросила представиться этого блюстителя порядка, который данной ему властью над нею поиздевался, тот сурово ответствовал: “Не в ваших интересах интересоваться такими вещами”. Подтекст: “Заткнись, дура, и молчи в тряпочку, то есть маску”. Женщина поняла – она переступила ту неосязаемую грань политики и не-политики и была близка к опасности.

Когда я захожу в супермаркет, незнакомый дяденька на входе говорит: “Женщина, оденьте маску” – я не одеваю маску (и не надеваю). Дорогой ты мой, если бы я надевала и снимала вещи по приказанию незнакомых мужчин, у меня была бы другая, весьма насыщенная жизнь. Итак, не слушаясь этого дядьку, я занимаюсь политикой (это плохо!), но вот ведь парадокс: если я надену эту пресловутую маску, я тоже приобщусь к политике, потому что стану жертвой нарушения статьи конституции о свободе личности, а также статьи конституции о недопустимости проведения опытов над людьми.

Итак, друзья, что же такое политика и можно ли ею НЕ заниматься? Наверное, можно. Где-то на Тибете или в пустыне, вдали от общества, в пещере. Но если мы живем среди людей, мы неизбежно вступаем с ними в разные отношения: родственные, дружеские, деловые, профессиональные. И – о ужас! – нас подстерегает политика за каждым углом. Поругался с коллегами – вот тебе политика, получил выговор или похвалу от начальства – снова политика. Влезаешь в переполненный автобус – считай, ты по уши влез в политику. Родил ребенка – все, занятие политикой обеспечено тебе на ближайшие 18 лет: здесь и медицина, и дошкольное воспитание, и образование, и вовремя подоспевшие электронные платформы, атакующие со всех сторон – только успевай отбиваться.

Нет, политика – это не политические партии. Я и названий их не знаю. И чем они занимаются, плохо представляю себе и не интересуюсь. И почему слово “оппозиция” должно вызывать ужас, тоже не очень понятно. Ну да бог с ними. Хочется жить без политики. Чтобы не надо было отстаивать свои права на медицинскую помощь, образование, свободу. Хочется быть честным гражданином и любить свою страну, свой город, свой район. Растить детей. Радоваться жизни. Давайте без политики, а?

24 октября 2020

Кто о чем, а филологи – о языке. Для тех, кому интересно новое в русском языке, продолжаю ЗАМЕТКИ ФИЛОЛОГА – 2020.

Сегодня хочется поговорить о новом значении слова «доступность». Если вы обратили внимание, оно очень прочно вошло и в бытовой язык, и в нормативные акты. Раньше у нас была бесплатная мед. помощь в каждом районе города, а после оптимизации она стала «доступной». Что это значит? Значит, доступ есть. Но какого качества медицина, как далеко за ней добираться, сколько препятствий преодолеть, чтобы добиться помощи – не уточняется.

То же самое с образованием. Была бесплатная общеобразовательная школа для всех детей, а теперь традиционное образование остается только для избранных, для тех, кто может платить. Для неспособных выкладывать плюс-минус 600 тысяч за учебный год, предлагается «доступное» образование – то есть дистанционное (которое в данный момент активно апробируется). И ученики, и учителя, и родители уже столкнулись с такой «доступной» формой обучения и поняли, что учебой здесь и не пахнет. Если называть вещи своими именами, дистанционное образование – это отупление и оглупление (кстати, тоже широко употребляемые в этом сезоне слова).

Для примера: у нас всегда были доступные социальные похороны – это когда за бесплатно как-нибудь закопают. Но если хочется по-человечески – то нормальное погребение (общая сумма всех затрат) стоит около 100 тыс. р. в Москве в этом году.

Так что слово «доступный» за прошедшие несколько месяцев резко снизило свой положительный рейтинг и приблизилось к почти синонимичным значениям «низкокачественный», «предназначенный для бедных и низших слоев общества», «малоэффективный» и даже «вредный для физического и психического здоровья» (применительно к образованию).

Следующее слово, которое хочется рассмотреть – хит сезона. Наиболее часто употребляемое – это, конечно, «ковид». Кстати, вы заметили как быстро «ковид» вытеснил «коронавирус»? С первого взгляда – странно: это аббревиатура, транслитерированная с английского, многие вообще не знают, как расшифровывается. Причина, на мой взгляд, в том, что «ковид» звучит намного страшнее и гаже, чем наводящий на мысли о царях и королях «коронавирус». «Ковид» больше похож на «колит», «отит», «трахеит», «асцит», а значит, вызывает больше тревоги и неприятных ассоциаций. Кроме того, с «ковидом» проще вытворять всякие трансформации. Мы уже привыкли к таким дериватам, как «ковидиот», «ковидобесие», «ковидла», «ковиданутый», «ковид-диссидент».

Вот об этом последнем термине хочется поговорить отдельно. Крайне неудачное выражение, изначально созданное для обозначения нарушителей правил, придуманных правительством Москвы (и, как мы знаем, противоречащих Федеральному законы страны), было введено в обиход, чтобы клеймить позором непослушных. Однако, зная особенности культурных ценностей русских, а также генетической памяти, легко предположить, что слово «диссидент» будет ассоциироваться с несправедливо угнетенным свободолюбивым борцом за гражданские права, попираемым несправедливой и авторитарной властью. Власть подвергает диссидентов гонениям и репрессиям, а народ их любит, поддерживает, идеализирует. Диссиденты – это Александр Галич, Иосиф Бродский, Александр Солженицын. Поэтому сопоставление «ковид» и «диссидент» обрекает «ковид-режим» на очевидное отождествление с режимом реакционным, антигуманистическим. Таким образом мы наблюдаем тенденцию, противоположную той, что имеет место со словом «доступность»: термин «ковид-диссидент», изначально несущий негативный посыл, приобретает ореол героизма и романтичности.

На сегодня все! О других словах и новых значениях поговорим позже.

 

21 ноября 2020

ЧУШЬ В РЕЧИ – БРЕД В ГОЛОВЕ – ХАОС В ЖИЗНИ

Лингвисты давно открыли, что язык формирует мысль. Сторонники модного сейчас направления – критического дискурс-анализа – утверждают, что политический дискурс создает как саму политику, так и грядущие изменения в мире. Рискну развить эту мысль и предположу, что то, как мы говорим, немедленно фиксируется действительностью, которая начинает подлаживаться под нашу речь и изменяться, чтобы ей соответствовать.

А говорим мы, друзья, полную чушь. Никто не замечал, что количество абсурда на душу населения прибавилось в разы? Мозг отказывается постичь бессмыслицу, которую несут отовсюду: с экранов, в объявлениях, на бумаге и в ежедневной речи. Приведу примеры.

1. Я звоню на свою кафедру и спрашиваю, в каком формате у меня сегодня планируются занятия (увы, это решаю не я). Секретарь в деканате бодро отвечает: «У вас очные занятия в дистанционном формате». Вам понятно? Мне – нет. Это как в загадке: «Мокрый, но сухой». Я не мастер отгадывать загадки, поэтому прошу уточнить: очные или дистанционные? Секретарь с раздражением отвечает: «Вы, наверное, не знаете, что дистанционное образование бывает в разном формате». Я с еще большим раздражением отвечаю, что по законодательству РФ дистанционного образования не существует, такого термина просто нет, есть электронное образование с применением дистанционных технологий.

Ребята, мы с марта 2020 г. обсуждаем плюсы и минусы того, чего нет в принципе – нет дистанционного образования в нашей стране! По крайней мере, по закону. Но секретарю это не объяснить. Для человека «очное» и «дистанционное» – это вполне совместимые понятия. Можно заниматься очно, в аудитории, при этом в то же время дистанционно, из дома. Раздвоение личности. Шизофрения? Нет, наша жизнь.

2. Сообщение от классного руководителя школьника: «Дети будут оцениваться по результатам аудиторных занятий». Здесь надо добавить, что ребенок – старшеклассник и попал под программу одебиливания поколения, которое не пускают в школу. Задаю вопрос: «Когда детей допустят к аудиторным занятиям?», (предполагая, по законам логики, что аудиторные занятия должны проходить в аудитории, то есть классной комнате). Ответ: «Аудиторные занятия проходят он-лайн». Друзья, как это понимать? Интернет – это аудитория? Зумы-тимсы – это все равно что классы – с партами, доской, живыми людьми? Виртуальная реальность = наша жизнь? Похоже, так, по крайней мере исходя из слов, которые мы употребляем.

3. По приказу ректора все студенческие группы с 13 ноября 2020 г. учатся дистанционно. 17 ноября приходит распоряжение из отдела кадров: всем преподавателям написать заявление: «Прошу перевести мои группы в дистанционный формат обучения». Влезаю с очередными дурацкими вопросами: зачем мне просить о чем-то ректора, если он уже издал приказ? Более того, зачем просить о том, чего я не хочу? Если я попрошу не переводить мои группы в дистанционный формат, меня послушают? С интонацией «ну ты тупа-ая» мне объясняют, что приказ обязателен для всех, отказаться нельзя. Тогда к чему заявление «Прошу перевести…»?

Друзья, мы не понимаем разницу между «прошу» и «приказываю». Мы запутались среди «рекомендовано», «обязан», «необходимо» и «желательно». Нас штрафуют за каждое из действий – за соблюдение, нарушение, выполнение и невыполнение. Причем штрафуют те, кто не имеет право штрафовать, а указы и приказы издают те, кто не является законодательной властью. Эти указы даже ленятся обновлять (конечно, сколько мороки!), а просто издают новый указ «Заменить в предыдущем указе одну дату на другую». Заменить «помиловать» на «казнить». И в самом деле, какая разница?

Продавцы не имеет право обслуживать покупателей без масок, но, если они отказывают в обслуживании таким покупателям, их штрафуют по статье административного кодекса АК-14.8. Населению то ли рекомендовано, то ли приказано носить «гигиенические маски», но ни такого понятия, ни такого изделия не существует. Скорая помощь перестала быть скорой, а стала совсем медленной. Оптимизированная медицина находится в глубоком пессимизме.

Школьникам запретили ходить в школу, но, тем не менее, учащиеся должны учиться. Учителя вроде бы учат, но при этом дети ничему не учатся. Интернет интернетит, а пользы от него никакой.

Пока мы не наведем порядок в своей речи, в языке, полный хаос так и будет царить в нашей жизни. И ничего не наладится до тех пор, пока не признаем очевидного, а будем прятаться за бредовой абсурдной терминологией. Давайте спасем русский язык и себя. Прямо сейчас. Иначе будет поздно.

 

5 декабря 2020

А ТЕПЕРЬ – МНОГО ЭМОЦИЙ

Даю волю эмоциям. Обращаюсь ко всем взрослым – родителям, учителям, администраторам, чиновникам и просто всем, кто уже вырос, получил нормальное образование, воспитывался в коллективе, имел нормальное, человеческое детство, дружил, учился, ссорился, мирился, влюблялся, чувствовал себя иногда счастливым, иногда несчастным, преодолевал трудности, взрослел вместе со своими сверстниками.

Люди, дорогие люди! Что мы делаем с нашими детьми? Разве мы с вами не видим, не понимаем, что этот чудовищный, бесчеловечный эксперимент под названием «дистанционка» направлен не просто на отупление подрастающего поколения, а на его уничтожение? Неужели нам не достаточно результатов, который показал первый весенний этап издевательства над детьми: почти половина вышли из этого испытания с серьезными психическими проблемами, а две трети – с ухудшением физического здоровья? Нас с вами не волнует возросшее количество депрессий и самоубийств среди подростков? Почему мы глухи к увещеванием врачей (честных врачей!), которые предупреждают о крайне вероятных последствиях в виде рака мозга и нарушениях репродуктивной функции?

Дорогие родители, мамы, папы! Вспомните, как вы были счастливы, когда ваше долгожданное дитя появилось на свет. Неужели, взяв первый раз на руки своего новорожденного младенца, вы пожелали ему такой судьбы: заточения в виртуальной клетке, восприятия мира через стекло гаджета, скованности в неудобной позе перед экраном, отсутствия общения, радостей детства и простого права на нормальную учебу – в классе, с учителями и одноклассниками? Почему мы с вами, родители, готовые жизнь отдать ради своих детей, до сих пор поддерживаем это измывательство, почему мы не требуем прекратить садистский эксперимент?

Только не повторяйте это, уже набившее оскомину: «временная вынужденная мера…» Кто еще не понял, что не временная и не вынужденная – ваша беда. Только надо понимать, что мы все, взрослые, предатели. Мы предали своих детей, тех, кто нам доверяет и кто от нас зависит. Мы своим молчаливым согласием обрекли их на страдания, болезни, потерю мотивации к учебе и жизни вообще. И не будет нам прощения.

Давайте представим нашу жизнь через 15-20-25 лет, когда сегодняшние подростки вырастут. Кстати, часть из них так и не вырастет – нашими стараниями (не надо недооценивать последствия физических и психических издевательств). Но те, которые все-таки доживут до среднего возраста – больные, озлобленные, не умеющие общаться, с исковерканной психикой и извращенным сознанием – как вы думаете, как они будут строить жизнь в этом мире? Я не удивлюсь, если одним из правил, принятых в обществе к тому моменту, будет физическое уничтожение всех граждан 65+, как бесполезных и ненужных элементов. А мы с вами, которым на тот момент как раз будет около этой ужасной цифры, столкнемся с этой реальностью, абсолютно справедливой. Потому что раньше думать надо было – пока мы, взрослые, полные сил, здоровые и молодые, жертвовали детьми – и ради чего?

Вот я и хочу вас спросить, дорогие люди: ради чего? Родители – ради того, чтобы ребенка аттестовали в четверти (а зачем нужна эта фиктивная аттестация?) Учителя – ради своих рабочих мест (не дай бог, уволят!) Школьная администрация – ради продвижения по карьерной лестнице, ради баллов, рейтинга. Чиновники – ради того, чтобы по шапке не получить от вышестоящих чиновников… А дети наши – это жертвенные бараны, так получается?

Вы посмотрите, что делается на официальных сайтах школ. Работа и активная школьная жизнь так и кипят: «Сегодня наши ученики сделали виртуальную открытку»…. «наши ученики приняли участие в он-лайн конкурсе»…. «у нас состоялась он-лайн эстафета, поздравляем победителей»… «прошел виртуальный спектакль»… Педагоги, ау! В каких вузах вас учили, что виртуальный мир = реальный мир? Что робот-учитель – это то же самое, что живой учитель? Что детство в гаджете – это нормальное детство?

Кстати, информация для директоров школ. И Департамент Образования, и Министерство Просвещения, и муниципальные власти прекрасно понимают, какое преступление против детей сейчас совершается. И никто отвечать за него не хочет. Поэтому Минпросвет напрямую заявляет, что не одобряет дистанционного образования. А мэр Москвы напоминает через официальные источники (Интерфакс), что формат образования (очный или дистанционный) выбирают родители путем голосования. А также вышестоящими инстанциями неоднократно указывалось, что школы – это автономные образовательные организации, принимающие решение о введении / невведении дистанционки самостоятельно. Вы поняли, кто виноват и кого будут судить по статье «причинение вреда здоровью детей»? Правильно, администрацию школ и родителей.

И знаете, родители, дорогие взрослые и разумные люди, в какой-то степени в отношении нас с вами, это будет справедливый суд. Не только в этой жизни, но и после. Не будет нам с вами покоя ни на этом свете, ни на каком другом. За предательство надо отвечать.

 

8 декабря 2020

ЭТО ТАКАЯ ИГРА

Помните, как в детстве: давай поиграем в магазин! Вот эти камешки – это как будто хлеб, а листики – молоко. Палки – это колбаса. Вместо денег – фантики. Покупатель, что вы хотите купить? Двести граммов колбасы? Сейчас я вам кусок палки отломлю… Давайте два рубля – два фантика.

А сейчас – то же самое, только со взрослыми. Нам говорят: давайте играть, что вы родители школьников, а мы как будто чиновники, которые типа отвечают за образование. И вы вроде как ведете детей в школу – понарошку, конечно. В школе учителя как будто учат, а ваши дети по правилам игры тоже должны делать вид, что учатся. Понарошку получают знания и даже оценки. Оценки – это фантики: синий фантик – тройка, зеленый – четверка, красный – пятерка. Желтый фантик – двойка. Пять желтых фантиков в конце игры можно обменять на один синий. Хотите красный фантик для своего ребенка? Напишите с ним вместе олимпиаду или реферат. То есть можно и без него, у нас же все понарошку. А потом мы поиграем в аттестацию. Аттестованы будут все, у нас беспроигрышная лотерея. По правилам игры школа не имеет права не аттестовать всех учеников – иначе администрация школы выбывает из игры.

Как вам играется, дорогие родители? Не заигрались ли мы с вами? Не забыли ли главный вопрос задать – в чем цель игры и кто победит? Если продолжать аллегорию, то главная цель здесь – заменить как можно большее количество мозгов на фантики, причем не важно какого цвета. А победитель – тот, кто этими фантиками управляет. Он в игре не участвует, а смотрит откуда-то сверху и иногда корректирует правила. Такой боженька – Сбербоженька, и у него-то мозги точно на месте, фантиками до такой мерзкой извращенной игры не додуматься.

А вам как игра этого сезона, дорогие учителя? Многие из вас, правда, до сих пор не приспособились. Играете по старым правилам, например, думаете, что оценки – это стимул учиться. Давно уже не стимул, ни для детей, ни для родителей. В нашей школе учителя пишут ученикам вот такие смешные вещи (как будто всерьез пугают): «Оценка два. Тема прошла мимо тебя». Ну зачем открывать Америку, да еще с такой патетикой? Понятно, что не только эта тема прошла мимо. И не только мимо данного школьника. Вся программа и весь школьный год гордо промаршировали мимо юного поколения, пока оно сидело в своей виртуальной клетке. Или вот еще переписка учителя с родителем: «За работу – два. Все задания сделаны неправильно» (учитель). Ответ родителя: «Ребенок не понял тему». А в ответ – тишина… Вот и поговорили.

Знаете, дорогие педагоги, хочется привести вам пример из давней жизни, когда «школы понарошку» еще не было, а была нормальная школа, в которой я когда-то училась. Да и вы все учились, вам повезло, в отличие от ваших учеников. Так вот, была у меня учительница по химии, Ольга Юльевна, человек влюбленный в свой предмет и искреннее не понимающая, как можно не обожать все эти атомы-молекулы-кислоты-щелочи. И каждый урок с ней был – как представление, когда «старуха», как она сама себя называла, прыгала по кафедре, темпераментно объясняя новую тему. А в конце урока она «простреливала» каждого, придирчиво выясняя, кто как усвоил материал. И не дай бог было не понять! Потому что такого, недоусвоившего хоть самую малость, «старуха» требовала к себе после уроков и не успокаивалась, пока ребенок не показывал блестящее владение темой. А если ты, не дай бог, проболел – милости просим, как минимум две недели дополнительных занятий, один на один с приставучей Ольгой Юльевной, пока сам не станешь Менделеевым… По химии у нас двоечников не было, их просто не могло быть при таком подходе. Знаете, когда ученик получал два по химии? Когда систематически игнорировал приглашения на дополнительные занятия. Тогда «старуха» выходила из себя и ругалась: «Етит твою валентность! Бедный, маленький ребеночек болел, пропустил тему, я хочу помочь ему, жду его каждый день уже вторую неделю! А он плюет на меня, старуху. Все, я ждала и верила сердцу вопреки, он обманул, не пришел, ставлю два!» И такие случаи можно было по пальцам пересчитать. А в результате даже самые закоренелые гуманитарии так знали школьную программу по химии, что смело могли не напрягаясь сдавать вступительный экзамен в вуз…

К чему это я о делах давно минувших. Надоела эта игра в «понарошку». Надоела как бы учеба, вроде как программа и типа занятия. Фиктивная аттестация тоже не интересует. Даже каникулы понарошку – это не каникулы. Заигрались мы с вами, господа. А жизнь между тем проходит мимо наших детей. Хватит с нас виртуальной реальности. Хватит «аудиторных занятий» в тимс, конкурсов он-лайн, дружбы по интернету. Поэтому когда вас приглашают во что-то поиграть – не спешите соглашаться. Эта игра не честная. В ней нет шансов победить.

 

10 декабря 2020

КТО ЗА ВСЕ ОТВЕТИТ

Этот вопрос, наверное, не задавал только ленивый. Действительно, интересно: когда волна безумия и абсурда пойдет на спад, всеобщее помешательство пройдет (а с помешательством всегда так – оно достигает пика, а потом затухает), когда люди вспомнят, что они – люди, а не стадо и не роботы, тогда… тогда считать мы станем раны, товарищей считать. Не досчитаемся многого и многих.

Из живых потерь – старики, доведенные до предела заточением и пропагандой смерти. Подростки с расшатанной психикой, ушедшие от дистанционки в окно. Больные разными болезнями, не дождавшиеся помощи от оптимизированно-разрушенной медицины. Дети, приобретшие благодаря цифровому эксперименту столько физических и психических болезней, что здоровье их и сама жизнь под угрозой. Наконец, нерожденные дети, те, которые должны бы через несколько лет родиться у нынешнего молодого поколения, но из-за проблем с репродуктивной функцией, вызванных постоянным облучением, имеют мало шансов появиться на свет.

Из моральных потерь – это человеческие ценности, выброшенные в канаву и растоптанные так безжалостно, словно история нас ничему не научила. Как будто не было в прошлом веке двух мировых войн, не был побежден фашизм, не боролись с расизмом и дискриминацией, не кричали о демократии и правах человека. Какая демократия, помилуйте. В оголтелой борьбе с микробами все принесено в жертву – и свобода, и человеческое достоинство, и благополучие, и образование… Закройте рты тряпками, прячьтесь по углам, не выходите на улицы, будьте готовы подставить лоб под термометр в виде пистолета, не собирайтесь компаниями, не дружите, не общайтесь, не навещайте родителей, не подпускайте детей к бабушкам и дедушкам, не давайте детям образование. Слушайтесь, выполняйте, платите, ждите новых указов, бойтесь, трепещите, отслеживайте статистику смертности за неделю, за день, за час…

А как вам такое объявление на стене общественного туалета: «Пенсионерам пользоваться туалетом запрещено»? Объявление на дверях продуктового магазина: «После 21.00 пенсионеров не обслуживаем»? Не напоминает: «Вход только для белых, для цветных – с заднего двора» или «Евреям пользоваться общественным транспортом запрещено»?

По какому признаку разделение школьников на тех, кто заслуживает ходить в школу, и тех, кто лишен школьного образования, прошло между пятым и шестым классом? Почему в школах проходят собрания управляющих советов и заседания киноклуба, но при этом не дай бог старшеклассникам прийти на учебу? И как совместить рекомендованные врачами ограничения для детей в работе с гаджетами с необходимостью проводить в интернете по 10-12 часов в день?

Для того, чтобы охарактеризовать то, что происходит, есть в языке определенные слова. Например: вредительство, преступление, уничтожение, нанесение физического и психического вреда и т. д. А в законодательстве любого государства предусмотрена ответственность за эти действия. В Германии, например, уже началась подготовка к проведению судебного процесса над теми, кто совершил преступление против человечества. Это не Нюрнбергский процесс, это сейчас. А немцы как никто разбираются в преступлениях против человечества – у них большой опыт.

Да и не надо быть большим специалистом в законах, чтобы предчувствовать, во что выльется сегодняшняя ситуация. Поэтому чиновники стараются издавать такие указы, чтобы ни за что не отвечать. Они даже формулировок избегают: в каждом новом постановлении – просто «заменить одну дату на другую», а к чему эти даты относятся, что регламентируют, все уже забыли. Нет запрета учить детей, но есть рекомендация не пускать их в школу. Нет прямого указания, но есть наказание за его неисполнение. Закон говорит одно, штрафы – другое. Поди разберись… Чем запутаннее – тем лучше. Такие приказы можно трактовать как угодно, главное – ни за что не отвечать.

Но хочется напомнить один исторический факт. На уже упомянутом Нюрнбергском процессе фраза «Я просто исполнял приказ» оправданием не считалась, а была пропуском на виселицу. Ну это так, к слову. А вообще есть пожелание: чтобы все указы, издаваемые в настоящий момент, прежде всего применялись к самим чиновникам и членам их семей. Как честные врачи сначала пробуют новое лекарство на себе, а потом предлагают его пациентам. Думаю, это будет справедливо. Очень хочется услышать примерно такие заголовки новостей:

«Собянина лишили льготного проезда на общественном транспорте»;

«Голикова привела пятерых родственников на вакцинацию и заработала по 200 рублей с каждого вакцинированного»;

«Дети Грефа лечатся от психического расстройства после дистационки»;

«Мэр Москвы заплатил несколько штрафов за нарушение самоизоляции, рекомендованной гражданам 65+»;

«Мишустин запустил эксперимент по введению ЦОС на своей семье»;

«Главу Роспотребнадзора не обслужили в супермаркете по причине отсутствия перчаток»;

«Дети главы Департамента Образования не смогли получить аттестацию в четверти из-за сбоя работы MicrosoftTeams» и т.д.

Может быть, когда мы услышим такие новости, отвечать за свои действия станет тот, кто должен нести ответственность?

 

20 декабря 2020

ЛУЧШИЕ ПОМОЩНИКИ ДИСТАНТА

Сразу оговорюсь – именно «дистант» или «дистанционка», никакой связи с образованием это преступление, которое совершается в отношении детей, не имеет. А если есть преступление, то есть и простой метод его расследования. Достаточно задать классический вопрос: Cui prodest? На этот вопрос уже есть ответ и называются конкретные имена. Доказательство и наказание – впереди, будем надеяться. А сегодня хочется поговорить о других участниках процесса – верных друзьях и помощниках того варварства, которое сейчас происходит в сфере методично уничтожаемого образования. Вот этот список.

 

1. НЕВЕЖЕСТВЕННОСТЬ. Увы, почему-то, вместо того, чтобы изучить достойные источники, почитать и послушать специалистов, проанализировать достоверные данные, намного проще взять на вооружение чушь, сообщаемую сомнительными личностями, далекими как от образования, так и от медицины. Поскольку эта чушь регулярно льется из источников, которыми приличные люди не пользуются, то лапша, оседающая на ушах населения, легко выдается за истину. Так мы получаем лживые постулаты в виде аксиом, которые невежественные граждане цитируют на каждом углу, как то: «Дети являются бессимптомными носителями вируса», «Сейчас пик пандемии», «Надо оградить пожилое население от общения с детьми, это очень опасно», «Надо выбирать: или огромное количество смертей или обратимый временный вред детям» и прочая ерунда.

Всем трансляторам подобных глупостей можно посоветовать срочно пройти ликбез в сфере медицины, образования, методики и психологии, либо не открывать рот, надежно спрятав его под несколькими слоями маски. Беда в том, что учиться данные товарищи, как правило, не желают, потому что это для них слишком сложно и неинтересно, а рот открывать как раз очень любят, распространяя вокруг себя отнюдь не вирус, а тонны глупости. И, пока они не замолчат или не поумнеют, дистант будет процветать.

 

2. ЛЕНЬ. Как ни странно, это очень мощная поддержка дистанта. Опасность лени в том, что она приходит незаметно и порабощает постепенно. Сегодня люди сокрушаются, что заперты в клетке, рвутся на свободу, а завтра, глядишь, уже привыкли к дивану. Послезавтра уже и вставать неохота, а дальше – больше: представить страшно, как же мы так раньше жили? Это ж утром вставать, ногами ходить, руками водить, из теплого уголка вылезать – да не приведи господь! Даже самых активных, самых энергичных лень превращает в своих рабов. И начинаешь находить плюсы в дистанте: да, можно поспать подальше (в принципе, можно проспать всю жизнь); не надо тратить время на дорогу, не надо выходить на улицу, где мороз, непогода, ветер, слякоть; можно присутствовать на уроке и в то же время лежать в постели; не обязательно умываться, чистить зубы, причесываться – достаточно просто выключить камеру. Опасность здесь в том, что следующая стадия лени – апатия, а потом – депрессия. А дальше – спросите у психиатра. Многие школьники уже знают.

 

3. СТРАХ. Это вообще очень человеческое чувство. Многие любят бояться всего на свете – смерти, болезней, потерь, несчастий, сглаза, порчи … Поэтому страх всегда являлся мощнейшим рычагом управления любым обществом. Хотите поработить народ? Напугайте его, неважно чем. А потом заставьте поверить, что вы знаете, как избежать опасности. Вот и все, вы – царь и бог. Делайте с ними, что хотите, хоть ногами пинайте, хоть намордники с ошейниками заставьте носить. Великое дело – владеть секретом страха, и чем он абсурднее, тем лучше. Давайте проанализируем страхи, навязываемые в нашей ситуации. «После перехода в шестой класс школьники становятся страшно заразными»; «Учиться и заниматься спортом можно только платным образом, бесплатно это делать очень страшно и опасно»; «Учителя продолжают ходить на работу и ездить в общественном транспорте, зато их оградили от самого страшного фактора – общения вживую с их учениками». Ну что, страшно? Еще бы. А еще есть такой страх: «Как бы хуже не было». Причем куда уж хуже – никто ответить не может, но большинство этого «хуже» страшно боится. И, конечно, боятся сказать, боятся спросить, боятся выразить свое мнение, боятся попасть в черный список…. Тем и крепок дистант – вон сколько страхов ему в помощь.

 

Список друзей дистанта можно продолжить дальше. Здесь и равнодушие, и эгоизм, и душевная черствость, и алчность, и корыстные мотивы, и прямой обман. И все это нам, родителям и честным педагогам, предстоит победить. Справимся?

 

22 декабря 2020

 

ОЧЕНЬ ЗНАКОМОЕ СТАРОЕ, НО ОЧЕНЬ СОВРЕМЕННОЕ

– Опять! Ну, теперь, стало быть, пошло, пропал город. Придется уезжать, но куда — спрашивается. Все будет, как по маслу. Вначале каждый месяц ремонт дорог, затем подтопление улиц, потом закроют больницы, поликлиники, школы и так далее. Крышка Москве. Как не убиваться! Ведь это какой город был — вы поймите!

— Вы слишком мрачно смотрите на вещи, они теперь резко изменились.

— Голубчик, вы меня знаете? Не правда ли? Я — человек фактов, человек наблюдения. Я — враг необоснованных гипотез. Если я что-нибудь говорю, значит, в основе лежит некий факт, из которого я делаю вывод. И вот вам факт: детская поликлиника №131 в районе «Тропарево».

— Это интересно…

— Не угодно ли — детская районная поликлиника на проспекте Вернадского 101 к.4. С тысяча девятьсот восемьдесят четвертого года она обслуживала наш район. И вот, в течение этого времени до февраля две тысячи двадцатого она исправно работала. И не было ни одного жителя — подчеркиваю красным карандашом  н и  о д н о г о, которому она мешала бы. Заметьте, здесь шесть тысяч детей, и всем надо на прием. В феврале двадцатого в один прекрасный день поликлинику закрыли, и с тех пор она прекратила свое существование. Голубчик! Я не говорю уже о специалистах узкого профиля. Не говорю. Пусть: раз пандемия — не нужно лечить детей. Но я спрашиваю: почему, когда началась вся эта история, вместо того, чтобы оказывать медицинскую помощь, всем стали мерить температуру похожим на пистолет предметом? Это что – вместо лечения? Почему убрали большинство врачей из взрослой поликлиники №124? Почему пенсионерам надо ехать на прием к врачу на другой конец города? И еще платить за проезд, потому что социальные карты заблокированы? Почему перекрыли весь район заборами с замками на воротах? Разве программа «Умный город» запрещает свободно ходить по району? Разве где-нибудь в программе «Москва – умный город» сказано, что проходной двор бывшей детской поликлиники на Вернадского 101к.4 следует закрыть со всех сторон уродливым железным забором и ходить кругом обходным путем? Кому это нужно? Почему оптимизация не может оптимизировать, а делает хуже – грабит, рушит, портит?

— Да ведь, Филипп Филиппович, бюджета не хватает.

— Ничего подобного! Есть бюджет, и бюджет этот – наш! Это как раз тот самый бюджет, который мы с вами выплачиваем в виде налогов. Спрашивается, кто его попер? Я? Смешно даже предположить. Может быть, вы? Ни в коем случае! Это сделали вот эти самые оптимизаторы. Да-с! Но хоть бы они поликлинику детям оставили. На какого черта убрали троллейбусы с улиц? Зачем сносят старинные здания и вырубают деревья? Почему школы, которые не закрывались и работали даже в войну, в теперешнее время закрыты для учеников? Статистика — ужасная вещь. Вам, москвичу, знакомому с потерями последних лет, это известно лучше, чем кому бы то ни было другому.

— Пандемия, Филипп Филиппович.

— Нет. Вы первый, дорогой Иван Арнольдович, воздержитесь от употребления самого этого слова. Это — мираж, дым, фикция. Что такое эта ваша пандемия? Старуха с клюкой? Ведьма, которая разрушила все больницы, позакрывала все поликлиники? Да ее вовсе и не существует. Что вы подразумеваете под этим словом?  Это вот что: если я, вместо того чтобы поддерживать здравоохранение и готовить врачей-специалистов, начну у себя в городе класть асфальт на плитку, а плитку на асфальт, у меня настанет пандемия. Если я, вместо того, чтобы строить новые клиники и больницы, начну, извините за выражение, воровать у граждан их законное право на медицинскую помощь, и то же самое будет делать Департамент Здравоохранения Москвы, начнется пандемия. Следовательно, пандемия не в больницах, а в головах. Значит, когда эти деятели кричат «бей коронавирус!» — я смеюсь. Клянусь вам, мне смешно! Это означает, что каждый из них должен лупить себя по затылку! И вот, когда он вылупит из себя всякие галлюцинации и займется прямым своим делом, пандемия исчезнет сама собой. Двум богам служить нельзя! Невозможно в одно и то же время распиливать городской бюджет, отнимать у населения медицинскую помощь и рапортовать об успехах в реновации, благоустройстве и здравоохранении! Это никому не удается, и тем более — людям, которые вообще еще не совсем уверенно отвечают на вопрос, кто основал Москву!

(Михаил Афанасьевич, конечно простит меня за некоторое, не слишком большое, отступление от текста. Что поделать, раз девяносто пять лет назад он написал такое актуальное сейчас произведение.)

 

25 декабря 2020

Есть в США такая традиция – писать рождественские письма-отчеты за прошедший год всем друзьям и знакомым. Моя бывшая студентка, несколько лет назад уехавшая в Иллинойс, регулярно присылает мне такие письма, а я пишу ей ответы. Хочу поделиться выдержками из моего письма, написанного 25.12.20.

ПИСЬМО ЕЛЕНЕ

Дорогая Лена!

Очень приятно получать от вас рождественские письма, к тому же на двух языках. Мне нравится эта традиция, и я подумываю о том, чтобы ввести нечто подобное в кругу своих друзей. Поэтому предлагаю отчет за этот год. Вы давно не были в Москве и даже не представляете, как здесь все изменилось.

Вы спрашиваете, как мы переживаем пандемию, все ли здоровы. Увы, мой ответ будет неутешительным: нашем очень близком кругу летом случились три смерти, одна за другой. Так что у нас был сплошной траур и череда похорон. Предвижу ваш вопрос и сразу отвечу, что ни одна их этих смертей не имеет отношение к модному вирусу. Причины разные, как это было всегда – люди умирали чаще всего от онкологии и сердечно-сосудистых заболеваний. Так произошло и у нас, плюс один несчастный случай с трагическим исходом. Поэтому на ваш вопрос – как мы переживаем пандемию – отвечу: нам не до пандемии, своих проблем хватает. А вот полный развал медицины налицо, потому что еще до появления вируса чиновники позакрывали инфекционные больницы, ликвидировали поликлиники, уничтожили нормальную медицинскую помощь. Слышали такой термин – “оптимизация”? Так вот, оптимизация по-русски – это когда все пессимизируют: те мед.учреждения, которые были в каждом районе в шаговой доступности, закрыли, а в тех, которые еще остались, резко сократили количество специалистов. Оставшиеся врачи, как правило, с трудом объясняются по-русски, а об их профессионализме и говорить не приходится. Поскольку большинство больниц в конце 2019-начале 2020 было разрушено, сейчас под инфекционные больницы выделяют торговые центры и ангары, где напихивают несколько ярусов коек. Что же удивляться, что смертность возросла… Кстати, за диагноз “ковид” врачам доплачивают, так что, даже если человек умер от инфаркта, ковид обычно вписывают как сопутствующее заболевание (как нам объяснили после смерти бабушки: “диагноз не подтвержден, но вам-то какая разница, от чего она умерла?”)

Простите за столь подробный печальный рассказ. Перехожу к более приятным вещам, хотя их было не много. Из хорошего: младший сын пошел в этом году в школу, и ему очень повезло, потому что его продолжают учить, в отличие от средне- и старшеклассников . Попробую объяснить: решением непонятно какого чиновника (этот указ держится в секрете, и никто не берет на себя ответственность за него) учатся только школьники с 1 по 5 класс, а дальше дети резко становятся заразными, и школа для них закрыта. Подразумевается, что они уже полгода сидят дома, но на самом деле, конечно, никто не сидит, а наоборот, много ездят по Москве – к репетиторам, на спортивные занятия, потому что все частные кружки и частные школы открыты. Но бесплатно учиться и заниматься спортом запрещено, так как это способствует распространению вируса. Да, для таких детей организованы он-лайн сессии, которые сейчас ведут учителя, а скоро будут вести звезды шоу-бизнеса, чтобы поднимать рейтинг МЭШ. Вы знаете, что такое МЭШ? Сейчас расскажу: это такая интернет-база, куда любой пользователь может загрузить все, что, по его мнению, относится к учебе, такая большая интернет-помойка. Качество материала не проверено, но школьники могут там порыться и, если повезет, найти что-то без ошибок.

 

С работой в этом году у меня так же как у всех: большая часть – дистанционно. Это значит – кое-как, потому что качество никого не интересует, да и нельзя его обеспечить через экран компьютера. Как нам сказал начальник, «мы ожидали, что все студенты разбегутся, а они пока не бегут, это здорово». Да, пока не бегут, потому что деваться им некуда, хотя многие берут академический отпуск, чтобы переждать безумие и нормально учиться с нового учебного года. Кстати, у нас теперь принято дистанционные занятия называть «очными», а уроки по зуму – «аудиторными». Вы, наверное, не в курсе, что русский язык изменился за время вашего отсутствия. И не надо проверять по словарю Ожегова: там до сих пор написано другое. Наверное, скоро выйдет указ мэра – переписать словарь. У нас много интересных указов в последнее время.

В этом году удалось посетить только одну научную конференцию, в феврале, в МГИМО, до начала режима ХЗ (это в России так называют режим, который то ли карантин, то ли изоляция, то ли рекомендован, то ли обязателен – нет никакой официальной информации, но всех за все штрафуют).

Мы все надеемся, что наступающий год будет лучше. Я даже знаю, что главное новогоднее желание у большинства будет таким: чтобы ушел из жизни абсурд. Чтобы врачи снова стали лечить, а учителя – учить. Чтобы, если человек заболел, он обращался к докторам, а не прятался от них, боясь, что его посадят на социальный мониторинг. Чтобы право на образование имели все дети, а не только те, чьи родители могут за это образование заплатить. Чтобы те меры, которые принимаются чиновниками «в интересах населения» имели какое-то логическое обоснование. Чтобы ответственность за исполнение указов несли те, кто их издает, а не те, кого обязывают их исполнять. И чтобы все наши близкие были здоровы и счастливы.

Всем всего наилучшего!

 

7 января 2021

О СМЫСЛЕ СЛОВ

Друзья, я продолжаю свое филологическое нытье и настаиваю на том, что половина всех наших бед происходит оттого, что придуманные кем-то абсурдности, противоречащие здравому смыслу, бездумно разносятся носителями языка и вносят хаос и в речь, и в действительность. Предлагаю свои новые наблюдения за словами и реальностью.

1. Наверное, каждый из нас за последние месяцы хоть раз употребил в речи аббревиатуру «ПЦР». А слышим эти три неприличные буквы мы по несколько раз в день. Теперь – внимание: кто может эту абракадабру расшифровать? Думаю, мало кто. Я провела эксперимент: пришла в поликлинику и сказала, что нужно сделать тест на коронавирус (это было правдой, так как я вернулась из дальней поездки). «Вам ПЦР?» – догадалась медсестра. Я: «Не знаю, что означают эти буквы, поэтому не могу сказать определенно». В ответ – молчание. Хорошо, думаю, спрошу у врача. На мою просьбу объяснить, что кроется за таинственным сокращением, врач только плечами пожала: «Это какая-то Пе-Це Реакция, точнее не могу сказать». Какое чудесное толкование – «П…ц реакция»! Давайте так и будем называть – «Пипец реакция», тем более, что определение соответствует смыслу, учитывая 25 процентов ошибок этого теста. Так что, уважаемые граждане, говоря фразу «я хочу сдать ПЦР тест», стоит прибавлять «прошу прощения за нецензурщину».

2. Внезапно ворвавшееся в нашу жизнь название неведомой доселе организации – Роспотребнадзор – наводит ужас и содрогание на многих. Эта мощная сила с недавних пор определяет, что нам носить на лице и руках, когда, где и что можно и нельзя делать, на какую сумму нас штрафовать. Тем не менее, само название сообщает нам о сфере деятельности данной структуры – это надзирательство за потреблением. То есть, по логике семантического поля, Роспотребнадзор должен заниматься торговлей, сбытом, рекламой товаров, а также обеспечивать контроль за тем, чтобы этот самый товар был качественным и отвечал спросу покупателей. Так? А вот и нет: Роспотребнадзор, вопреки своему имени, ведает вопросами здравоохранения и медицины, хотя весьма сомнительно, чтобы в компанию «потребителей» и «надзирателей» затесался хоть один мало-мальски приличный врач. А когда нормальные врачи, специалисты-эксперты, пришли в приемную Роспотребнадзора и спросили, на каком основании людей принудительно вакцинируют непроверенной вакциной, к ним вышла заместитель начальника управления кадров и ответила, что никакого разговора и никаких объяснений не будет. Вот так, граждане. Здоровьем людей и проведением незаконных опытов над ними нынче занимается кадровый отдел надзора за потреблением. Не кажется ли вам, что этот языковой абсурд грубо вмешивается в нашу жизнь?

3. Возможно, многие родители школьников (младших школьников, которым повезло, и им разрешено посещать школу) сталкивались с ситуацией, когда, после пропуска ребенком нескольких учебных дней, заставляли писать заявление: «Свидетельствую о том, что в последние 14 дней мой ребенок не имел контакта с COVID – инфицированными. Об ответственности за дачу ложных показаний предупрежден». Дорогие родители, как можно подписывать такое? Да еще после того, как вам напомнили об ответственности? Вас же вынуждают давать заведомо ложные показания! Откуда можно знать, с переносчиками каких болезней общался человек в течение двух недель? Да и можно ли просто сосчитать этих людей – в подъезде, во дворе, в магазине, в транспорте? Похоже, это будет несколько сотен или тысяч. Как мы можем свидетельствовать, практически под присягой, что ни один из этого количества не инфицирован? Даже опытный врач не взял бы на себя такую ответственность. Разве что провидец или господь Бог. А мы – мы легко подписываем эту бумажку, лишь бы от нас отвязались. Соблюдаем формальности. Зачем?

4. И, конечно, нельзя обойти вниманием указы неутомимого СС. Фразы, выходящие из-под пера этого деятеля, представляют собой просто глумление над языком, издевательство в извращенной форме. У лингвистов есть такое понятие «интертекстуальность» – это означает то, что все тексты связаны между собой. У СС интертекстуальность доведена до гротеска: вы не сможете понять ни одного его указа, если не найдете предыдущий. Но и предыдущий понять невозможно, потому что надо найти тот, который был еще раньше. И так до бесконечности. Вот выдержки из последнего на данный момент указа от 29.12.20:

«Внести изменения в указ Мэра Москвы от 8 июня 2020 г. № 68-УМ “Об этапах снятия ограничений, установленных в связи с введением режима повышенной готовности” (в редакции указов Мэра Москвы от 22 июня 2020 г. № 74-УМ, от 9 июля 2020 г. № 77-УМ, от 3 сентября 2020 г. № 89-УМ, от 25 сентября 2020 г. № 92-УМ, от 29 сентября 2020 г. № 93-УМ, от 29 сентября 2020 г. № 94-УМ, от 1 октября 2020 г. № 96-УМ, от 6 октября 2020 г. № 97УМ, от 14 октября 2020 г. № 100-УМ, от 15 октября 2020 г. № 101-УМ, от 28 октября 2020 г. № 103-УМ, от 5 ноября 2020 г. № 106-УМ, от 10 ноября 2020 г. № 107-УМ, от 13 ноября 2020 г. № 109-УМ, от 17 ноября 2020 г. № 110-УМ, от 26 ноября 2020 г. № 114-УМ, от 2 декабря 2020 г. № 116-УМ)…

В пункте 5.4 указа слова “в пунктах 5.1 – 5.3” заменить словами “в пунктах 5.1 – 5.3, 12″…

Пункты 11 и 12 указа считать пунктами 13 и 14 указа соответственно…»

Вы поняли, как надо составлять официальные документы? Давайте продолжим логический ряд: «Считать субботу понедельником; название месяцев «март», «октябрь» и «декабрь» заменить на «июнь», «август» и «январь» соответственно; в названии должности слова «мэр города Москвы» заменить словами «Папа Римский», все написанное выше понимать как бог на душу положит, главное – вовремя платить штрафы за неправильное понимание» и т.д.

 

Заканчиваю и продолжаю повторять одну и ту же мысль: ребята, пока мы будем так варварски глумиться над родным языком, не будет нам счастья. Призываю всех думать, а потом повторять за безграмотными чиновниками глупости и нести их дальше в народ и в жизнь. Если бестолковая секретарша в учебном заведении говорит, что «у вашей группы очные занятия в дистанционном формате», ткните ее в словарь русского языка и заставьте выучить, что «очный» – это такой, который осуществляется при непосредственном контакте, а значит, никак не дистанционный. Если что-то носит рекомендательный характер, у граждан есть право не следовать этим рекомендациям, потому что синоним к слову «рекомендация» – слово «совет». Никто не может оштрафовать вас, если вы не последуете совету. Если вам говорят, что вы «обязаны», не принимайте это сразу на веру, потому что «обязанность», согласно определению, – это либо служба, либо общественное требование, либо внутреннее побуждение. А если это ни то, ни другое, ни третье – значит, не обязанность это вовсе, а очередное вранье и подмен понятий. Давайте бережно относиться к словам и их значениям. И будет нам счастье.

 

11 января 2021

«ДВОЙКА» ПО ПЛАНИРОВАНИЮ

Пока вся Москва затаила дыхание в ожидании решения своего правителя (выпустит – не выпустит школьников в школы), позвольте немного порассуждать о том, насколько качественно и эффективно претворяются в жизнь решения по внедрению ЦОС.

Я не буду повторять то, что и так всем известно: что программа по слому и уничтожению традиционной школы разработана и принята задолго до появления новомодного вируса; что так называемое «дистанционное образование» – это не образование вообще, а калечение психики и физического здоровья как учеников, так и учителей; что уничтожение существовавшей до недавнего времени системы образования выгодно определенным кругам и т.д.

Сегодня хочется оценить насколько эффективно воплощается в жизнь программа, известная нам под разными именами: «ЦОС», «Форсайт», «Умный город-2030» (та часть, которая касается замены живых учителей на компьютеры, сертифицированных учебников – на интернет-помойку МЭШ, нормальных школьных занятий на общение с гаджетом и посредством гаджета).

Так вот, друзья: моя оценка тем чиновникам, которые отвечают за воплощение всего этого варварства – «неуд». Не потому, что это варварство и вредительство, а потому, что не справляются с заданием, спущенным свыше. Начальники, думаю, недовольны недотепами-подчиненными. Ну кто так работает? Руки им оторвать.

Смотрите, что получается. Была миссия – разрушить большинство школ, уцелевшую часть очного обучения сделать платным, неимущим бросить суррогат в виде дистанта, одебилить подрастающее поколение, сделать каждого еще более зависимым от индивидуального гаджета, без которого даже нужду справить уже затруднительно. А дальше, через эти девайсы, при отсутствии нормальных человеческих учителей, в сознание можно вливать любую чушь, осуществлять любой контроль, требовать тотального повиновения. И никто никуда не рыпнется. Чудесная идея.

А что на практике? Понятно же, выполнение столь грандиозной миссии требует не лет, а десятилетий. Потихонечку, по капельке приучать, отуплять, отравлять сознание. Так любая идеология прививается. Если бы Гитлер сразу выступил перед немцами с предложением сжигать славян и евреев в печах, его бы очень далеко послали. Подготовка нужна, нацисты это хорошо понимали.

А наши чиновники поторопились. Ухватились за удобный предлог, заблудший из Китая, объявили грандиозный ой-ой-ой, одним махом позакрывали учебные заведения. Директорам и учителям, естественно, дали по шапке и припугнули: сидеть тихо, быть всем довольными и делать вид, что так и надо. И радостно доложили: программа партии выполнена!

Просчитались. Если бы постепенно, то, может быть, и прокатило бы: сначала один день в рабочей неделе сделать дистанционным, потом два. Через пару лет – три дистанционных дня. Потом, глядишь, какие-то предметы выкинуть из школьной программы, физику, например – зачем она потребителям? И школы закрывать не все разом, а незаметно, по одной. Учителя бы сами разбежались, дети обленились бы, а родители смирились. Вот к 2030 году и получилось бы все, как задумано.

А тут – ерунда какая-то получилась. Во-первых, повод был выбран неудачно: многие новой разновидностью сезонного ОРЗ переболели, живы остались и прислушались к словам эпидемиологов, что эпидемии-то нет! (Кто не прислушался, прошу здесь эту тему не поднимать, так как пост об образовании, а не о вирусе). Во-вторых, дистанционка не вкралась в жизнь незаметной мышкой, чтобы со временем обосноваться навсегда, а вломилась с шумом и треском, круша все на своем пути, подобно слонопотаму. И, естественно, вызвала резкий отпор и неприятие. В-третьих, при одебиливании не был учтен фактор родителей. Родители-то учились в нормальной школе, где их приучили мыслить и анализировать! Глупо было надеяться, что люди, получившие хорошее советское образование, поведутся на липу, которая предлагается под видом обучения. Есть еще в-четвертых, в-пятых и в-шестых… Одним словом – «двойка»! «Двойка» горе-апологетам ЦОС. Совсем не тех результатов добились, которых начальство от них ждет. А результаты получились следующие:

1. Граждане поняли, что права, гарантированные конституцией (в частности, право на бесплатное образование) легко может нарушить какой-нибудь указ мэра или распоряжение Роспотребнадзора. Более того, эти указы и распоряжения трактуются чиновниками так, как им удобно.

2. Большинство директоров школ показало себя марионетками: никакой автономии, никаких самостоятельных решений. Никаких попыток спасти свою школу, учеников и учителей от вредительского эксперимента. Полное послушание при том, что руководство со стороны вышестоящих органов осуществляется неофициально, на уровне телефонных звонков. Эта ситуации доказала, что администрация школ не заинтересована ни в качестве образования, ни в здоровье подрастающего поколения.

3. Небывало возросла активность родителей и учителей–профессионалов своего дела. Во многих школах созданы общественные организации, советы родителей. Возросла также юридическая и политическая грамотность: даже те, кто ранее не читал законы, не интересовался политикой и не мог отличить мундепа от депутата ГД, теперь разбираются во многом. И действуют! Что приносит свои плоды.

4. И главное, что стало понятно за минувший год: без активности, без объединения, без выражения общественного мнения граждан школа обречена. Погибнет образование, разгонят учителей, оболванят детей. И сейчас перед разумными людьми стоит задача – этого не допустить.

 

Вот такие итоги работы чиновников на данный момент. А пока… пока все ждут решения мэра. Совершится ли чудо, разрешат ли детям воспользоваться их конституционным правом на образование? А если да – надолго ли это счастье?